Классификация опухолей селезенки
Вести-Кузбасс: видеорепортаж о мастер-классе: «Эндоскопические операции в хирургии, урологии и гинекологии»
Наиболее полную классификацию опухолей селезенки представил L. Morgenstern в 1985 г. Она включает следующие позиции.
I. Опухолеподобные изменения
А. Непаразитарная киста.
В. Гамартома.
II. Васкулярные опухоли
А. Доброкачественные:
1. Гемангиома;
2. Лимфангиома;
3. Гемангиоэндотелиома;
4. Гемангиоперицитома.
В. Злокачественные:
1. Гемангиосаркома,
2. Лимфангиосаркома,
3. Гемангиоэндотелиальная саркома,
4. Злокачественная гемангиоперицитома.
III. Лимфоидные опухоли:
А. Болезнь Hodgkin.
Б. Неходжкинская лимфома.
В. Плазмоцитома.
Г. Лимфоподобные заболевания:
1. Макрофолликулярная псевлолимфа (опухоль Castleman);
2. Локализованная реактивная лимфоидная гиперплазия;
3. Воспалительная псевдоопухоль.
IV. Нелимфоидные опухоли:
А. Липома, ангиолипома, миелолипома.
Б. Злокачественная фиброзная гистиоцитома.
В. Фибросаркома.
Г. Лейомиосаркома.
Д. Злокачественная тератома.
Е. Саркома Kaposi
Наиболее часто хирургам приходится сталкиваться со следующими опухолями селезенки.
Гамартома (спленаденома, спленома) – термин, используемый для обозначения узловых поражений селезёнки, состоящих исключительно из элементов красной пульпы . Она встречается у больных обоего пола, несколько чаще в пожилом возрасте. Макроскопически выглядит в виде чётко отграниченного узла более тёмного цвета, выбухающего над поверхностью органа.
Сосудистые опухоли селезёнки считаются наиболее частыми первичными новообразованиями органа. Преобладают опухоли диаметром менее двух сантиметров, которые обычно выявляются случайно и поэтому именуются инциденталомами. Реже они имеют большие размеры и множественный характер с поражение практически всей ткани селезёнки.
В селезёнке могут развиваться следующие сосудистые опухоли:
К. В. Пучков: “Онкологическое заболевание – не приговор”
Из сосудистых опухолей наиболее часто встречается кавернозная гемангиома, которая выглядит как узел красно-багрового цвета, на разрезе губчатого строения. При микроскопическом исследовании опухоль построена из сосудистых полостей типа синусоидов различной величины и формы, сообщающихся друг с другом. Эти полости выстланы одним слоем уплощённых эндотелиальных клеток.
Весьма специфичной для селезёнки является так называемая ”пребрежноклеточная” ангиома (littoral cell angioma), размеры которой варьируют от нескольких миллиметров до почти полного замещения органа. при микроскопическом исследовании опухоль представлена анастомозирующими сосудистыми каналами, сходными с синусами селезёнки.
Многоузловая гемангиома также является сосудистой опухолью, характерной для селезёнки. При изучении гистологических препаратов при малом увеличении выглядит в виде мелких гранулем. Представлены из мелких сосудистых узлов, имеющих стёртую дольковую структуру, окружённых гиалиновой капсулой, в которой имеются гистиоциты и гладкомышечные клетки. Данная опухоль почти всегда имеет вид одиночного узла и характеризуется доброкачественным течением.
Термин гемангиоэндотелиома применительно к поражениям селезёнки используется в тех случаях, когда сосудистая опухоль характеризуется повышенной клеточностью или, как думают, обладает более агрессивным течением по сравнению с обычной гемангиомой.
Ангиосаркома является самой частой злокачественной опухолью селезёнки сосудистого происхождения. Макроскопически выглядит в виде чёткого геморрагического узла или характеризуется диффузным поражением с частым развитием разрывов органа. В литературе имеются описания развития ангиосаркомы селезёнки через несколько лет после тампонирования раны этого органа с оставлением марлевого тампона.
Микроструктура полиморфна: характерны веретенообразные, полигональные или округлые клетки, образующие сосудистые щели и каналы. При иммуногистохимических исследованиях выявляются маркеры эндотелиальных клеток и гистиоцитов. Характерным ультраструктурным признаком является наличие внутрицитоплазматических гиалиновых гранул.
Ангиосаркома является высокозлокачественной опухолью, быстро дающей распространённые метастазы, с фатальным исходом.
Для лимфолейкозов, развивающихся из клеток костного мозга, характерен первично-системный характер поражения (с обязательным вовлечением селезёнки) с гематологическими изменениями, развитием лейкозных инфильтратов и отсутствием сформированного первичного опухолевого узла.
Лимфомы, возникающие в клетках лимфоидной ткани, достаточно часто формируют опухолевый узел и характеризуются “задержанной” и непостоянной системной генерализацией с соответствующими изменениями периферической крови.
Плазмоцитарные дискразии обычно проявляются скелетными поражениями и системной симптоматикой, связанной с выработкой полного или частичного моноклонального иммуноглобулинового полипептида.
Все вышеперечисленные заболевания склонны к лимфогенному распространению с поражением в первую очередь лимфатических узлов и в дальнейшем печени, селезёнки и других органов.
Клиническое наблюдение 3
Мужчина, 35 лет, без предшествующих хронических заболеваний, в мае 2020 г. был госпитализирован в одну из больниц г. Москвы после эпизода судорожного синдрома. При поступлении предъявлял жалобы на спонтанное возникновение синяков на коже, слабость, пошатывание при ходьбе и онемение пальцев левой руки. Температура тела — 36,6 °С.
Отмечался геморрагический синдром в виде многочисленных петехий и экхимозов на коже по всему телу, частота дыхательных движений — 20 в минуту. АД — 120/80 мм рт. ст. Печень, селезенка, лимфатические узлы не пальпировались. Обращала на себя внимание дисметрия слева по данным координационных проб и пошатывание в пробе Ромберга.
В гемограмме: гемоглобин — 146 г/л, лейкоциты — 10,6 × 109/л, тромбоциты — 5 × 109/л.
Коагулограмма и биохимический анализ крови были без отклонений от нормы.
СРБ — 2,2 мг/л.
По данным КТ диагностировано нетравматическое субдуральное и субарахноидальное кровоизлияние.
Вирусные гепатиты В и С, ВИЧ — исключены.
У больного была диагностирована впервые выявленная ИТП, осложненная внутричерепным кровоизлиянием.
В качестве первой линии проведено два цикла терапии дексаметазоном (40 мг/сут × 4 суток). Количество тромбоцитов кратковременно повышалось максимально до 40–43 × 109/л. Вслед за ГКС было выполнено два введения ромиплостима в дозе 3 мкг/кг (250 мкг) с интервалом в 1 неделю с достижением полного «тромбоцитарного ответа».
Ухудшение состояния произошло в августе 2020 г., когда возникли жалобы на повышение температуры тела до 37,8 °С, сухой кашель, общую слабость, потерю обоняния и вкуса.
Инфекция COVID-19 подтверждена тестом на РНК SARS-CoV-2 мазка слизистой носоглотки.
Возобновился геморрагический синдром.
В связи с рецидивом тромбоцитопении амбулаторно выполнено еще два введения ромиплостима. Через сутки больной был госпитализирован в гематологическое отделение ГКБ № 52. При поступлении в клинической картине преобладали носовые кровотечения, кожный геморрагический синдром и глубокая тромбоцитопения.
В гемограмме: гемоглобин — 133 г/л, лейкопения — 3,6 × 109/л, лимфопения — 0,8 × 109/л и тромбоцитопения — 5 × 109/л.
В биохимическом анализе крови: общий белок — 71,4 г/л, альбумин — 45,1 г/л, мочевина — 4,6 ммоль/л, креатинин — 93,6 мкмоль/л, общий билирубин — 11,6 ммоль/л, глюкоза — 6,7 ммоль/л, ферритин — 244 мкг/л, АСТ — 23 ед./л, АЛТ — 56 ед./л, щелочная фосфатаза — 70 ед.
Коагулограмма: фибриноген — 3,24 г/л, АЧТВ — 28 сек, ПВ — 11,7.
По данным КТ в легких выявлены единичные очаги уплотнения по типу «матового стекла», соответствующие вирусной пневмонии COVID-19 (КТ 1).
Органы брюшной полости и малого таза были без патологических изменений, за исключением незначительной спленомегалии. КТ-признаков внутричерепного кровоизлиянияне было. В миелограмме: бластные клетки — 0,8 %, костный мозг — пониженной клеточности, мегакариоциты — 20 × 109/л.
Иммунофенотипирование мононуклеаров костного мозга — без патологических находок. Цитомегаловирус, вирус Эпштейна — Барр, герпес-вирусы 1-го и 2-го типов в материале костного мозга при ПЦР-исследовании не обнаружены.
Антитромбоцитарные антитела в сыворотке крови 1000 % от контроля, растворимый гликокалицин — 180 %.
Гормоны щитовидной железы — в норме.
Ситуация была расценена как рецидив ИТП, «запущенный» COVID-19. Длительность анамнеза ИТП составила 3–4 мес., что соответствовало персистирующей форме заболевания. По поводу COVID-19 больной получал иммуносупрессивную (тофацитиниб 20 мг/сут × 4 суток), детоксикационную и антикоагулянтную терапию.
В связи с рецидивом тромбоцитопении проведено два цикла терапии преднизолоном в высоких дозах (160 и 180 мг/сут) и одно введение ВВИГ в дозе 400 мг/кг (суммарно — 30 г). Клинические проявления COVID-19 полностью исчезли в течение 2 недель, после чего на контрольной КТ не было признаков поражения легких.
В последующем больной возобновил терапию ромиплостимом в амбулаторном режиме и продолжил прием преднизолона в дозе 10 мг/сутки. Достигнут полный «тромбоцитарный ответ», который поддерживается в течение последних 4 мес.
Таким образом, в первой линии терапии у больного не было ответа на терапию дексаметазоном в «высоких дозах», но был получен полный «тромбоцитарный ответ» в результате двух введений ромиплостима. Во время рецидива ИТП, возникшего после инфицирования SARS-CoV-2, была попытка повторного применения ромиплостима.
Назначение агониста рТПО было неэффективным, и снова использовались высокие дозы ГКС. «Тромбоцитарный ответ» получен только после первого введения ГКС (рис. 5), которое выполнено сразу после инъекции ромиплостима, и полностью отсутствовал после второго блока высоких доз преднизолона.
На последующем амбулаторном этапе лечения у больного был достигнут стабильный полный «тромбоцитарный ответ» (тромбоциты > 150 × 109/л).
При назначении агонистов рТПО следует учитывать, что «тромбоцитарный ответ» не может быть получен быстро, требуется до 2–3 недель для достижения таргетного количества тромбоцитов. Указанный временной интервал должен быть «прикрыт» средствами неотложной терапии, такими как ГКС и ВВИГ. В данном клиническом наблюдении также нельзя полностью исключить вклад иммуносупрессивного эффекта терапии тофацитинибом.
Описание одного такого случая в литературе имеется [48], однако в представленном нами наблюдении применение тофацитиниба было кратковременным и ориентированным лишь на лечение «цитокинового шторма», вызванного COVID-19.
Ромиплостим способен индуцировать «тромбоцитарный ответ» у 79–88 % больных ИТП, однако для поддержания длительного ответа у большинства пациентов требуется постоянное лечение [49]. Формально ромиплостим зарегистрирован в России и других странах для лечения взрослых больных хронической ИТП после спленэктомии, резистентных к другим видам лечения (ГКС, ВВИГ), или в качестве терапии «второй линии»у больных с сохраненной селезенкой при противопоказаниях к ее удалению.
Постепенно накапливаются данные, подтверждающие, что у отдельных больных, даже с рецидивирующей или рефрактерной формами ИТП, может сохраняться ответ после прекращения терапии агонистами рТПО [50]. Повторное применение агонистов рТПО в случае рецидива тромбоцитопении столь же эффективно, как и первое, что послужило обоснованием концепции «назначения по требованию» в ситуации нетяжелой ИТП [51].
В реальной практике применение агонистов рТПО не ограничивается хронической ИТП.
Эффективность применения ромиплостима при персистирующей ИТП была продемонстрирована в исследовании Amgen 20080435 (фаза 2) [52]. В общей сложности в протокол было включено 75 взрослых больных ИТП, которым не выполнялась спленэктомия, медиана длительности анамнеза заболевания составила 11 мес. (межквартильный интервал — 8–12 мес.).
Согласно условиям протокола, спустя 24 нед терапии у больных, у которых сохранялся ответ (тромбоциты 50 × 109/л), проводили постепенную отмену препарата, снижая дозу каждые 2 недели. Оказалось, что в случае персистирующей ИТП возможно достичь стабильного ответа у 31 % больных, не требуя в обозримом периоде наблюдения какого-либо лечения (рис. 6).
Поэтому ранний перевод на агонисты рТПО больных с ИТП и неэффективностью стандартной терапии «первой линии» (ГКС, ВВИГ), тем более уже переболевших COVID-19, выглядит оправданным и рациональным. В случае персистирующей ИТП попытка постепенной отмены ромиплостима возможна после относительно продолжительного периода лечения, поскольку ремиссии у большинства больных наблюдались после 24 недель терапии.
Лечение итп в условиях пандемии covid-19
Подобно другим вирусным агентам SARS-CoV-2 может индуцировать новые случаи ИТП или рецидив ранее диагностированного заболевания [21]. Для определения показаний к началу и выбору терапии ИТП следует придерживаться клинических рекомендаций [22–24], но с учетом особенностей, продиктованных пандемией COVID-19 [16].
Это касается показаний к госпитализации, методов социального дистанцирования, риска тромботических осложнений и иммуносупрессии, связанных с лечением ИТП. Решение о лечении ИТП следует принимать дифференцированно в зависимости от того, является ли больной инфицированным SARS-CoV-2 или свободным от заражения.
Терапии ИТП у SARS-CoV-2-негативных больных
Стандартной терапией первой линии лечения впервые диагностированной или рецидивов ранее диагностированной ИТП является преднизолон, назначаемый в дозе 1 мг/кг массы тела в течение 2 недель [23, 24]. Если ответ на преднизолон получен (тромбоциты > 50 × 109/л), его дозу постепенно уменьшают, чтобы совсем отменить к 6, максимум к 8 неделям, даже если количество тромбоцитов снова начало уменьшаться.
При отсутствии ответа преднизолон полностью отменяют к 3-й неделе. Не рекомендуется превышать суточную дозу преднизолона у взрослых больных более 80 мг/сут вне зависимости от массы тела [23].
Назначение длительных курсов терапии глюкокортикостероидными гормонами (ГКС) следует избегать, хотя у отдельных больных может сохраняться ответ в результате приема небольших доз (5 мг/сут) ГКС. Альтернативным режимом применения ГКС при ИТП является назначение дексаметазона в дозе 40 мг/сут в течение 4 дней.
Проводят от 1 до 3 цикловподобной терапии. Согласно метаанализу 5 рандомизированных исследований, в которые суммарно было включено 459 больных, дексаметазон не увеличивал количество длительных ремиссий, однако частота полных «тромбоцитарных ответов» и профиль токсичности свидетельствовали в пользу применения дексаметазона в высоких дозах [25].
У больных с отрицательным результатом на инфекцию COVID-19 использование агонистов рецепторов тромбопоэтина (рТПО) в качестве терапии первой линии может быть предпочтительным вариантом [16, 27]. Поскольку назначение агонистов рТПО (ромиплостим, элтромбопаг) в первой линии терапии ИТП не прописано в Российских клинических рекомендациях, следует рассматривать региональное финансирование в рамках временных мер в условиях пандемии COVID-19.
ВВИГ назначают при кровотечении, высоком риске геморрагических осложнений и планируемых оперативных вмешательствах, неудачах терапии ГКС или при противопоказаниях к их назначению (сахарный диабет, психические расстройства или острые инфекции) [28].
Применение ритуксимаба приводит к угнетению образования антител и в первой линии не оправдано.
В когортном исследовании, включавшем 694 больных системными воспалительными заболеваниями соединительной ткани, перенесших COVID-19, с помощью многофакторного анализа было показано, что лечение ритуксимабом ассоциировалось с независимым риском (OР = 4,21, 95% ДИ: 1,61–10,98) тяжелого течения инфекции [29].
Терапии ИТП у SARS-CoV-2-позитивных больных
Тактика терапии ИТП первой линии у больных, инфицированных COVID-19, окончательно не определена и может отличаться от стандартных подходов, выработанных до пандемии [16, 27].
Агонисты рецепторов тромбопоэтина (рТПО) Проблема применения агонистов рТПО заключается в повышенном тромбогенном потенциале данного класса препаратов [30], что может усугубить гиперкоагуляционное состояние при COVID-19.
Гипервоспалительное состояние и «цитокиновый шторм», вызванные вирусной инфекцией SARS-CoV-2, приводят к активации эндотелия и тромбоцитов [31].
Тромбоэмболические осложнения являются характерным осложнением COVID-19. Показано, что венозные и артериальные тромбозы имели место у 31 % больных с пневмонией, обусловленной COVID-19, наблюдавшихся в ОРИТ [32]. С другой стороны, ИТП является заболеванием, при котором существует определенный риск тромботических осложнений.
Применение агонистов рТПО, вероятно, сопряжено с риском тромбоэмболических осложнений, что, однако, статистически не подтверждено в плацебо-контролируемых исследованиях. Метаанализ 13 клинических исследований применения ромиплостима у 653 больных при 5-летнем периоде наблюдения показал, что частота всех тромботических осложнений составляла 5,9 % в группе ромиплостима и 3,6 % — в группе плацебо (p > 0,05) [34].
В другом метаанализе 8 клинических исследований по применению элтромбопага и ромиплостима, в который суммарно было включено 1180 больных, абсолютный риск тромбозов на терапии агонистами рТПО составил 1,8 (95% ДИ: 0,1–3,3), что также статистически не достоверно [30].
В эксперименте терапия агонистами рТПО не приводила к активации эндотелия и экспрессии молекул адгезии, привлекающих в очаг повреждения тромбоциты и нейтрофилы [35]. По всей видимости, значение имеют дополнительные факторы, повышающие риск тромбозов.
На сегодняшний день нет данных об использовании агонистов рТПО у больных с COVID-19. При применении элтромбопага в 15 % случаев регистрируется гепатотоксичность [38].
Учитывая тромбогенный потенциал и риск печеночной токсичности, назначение агонистов рТПО требует осторожности. Стандартное лечение ГКС представляется более предпочтительным вариантом первой линии терапии. В метаанализе наблюдательных исследований по применению ГКС у больных гриппом был показан повышенный рисксмертности и вторичной инфекции, однако в большинстве включенных исследований сообщалось о больных, получавших высокие дозы ГКС, а качество полученных доказательств оценивалось как очень низкое или низкое [39].
В другой работе влияния на смертность вообще выявлено не было [40]. В исследовании, в которое были включены больные, получавших ГКС для лечения инфекции, вызванной коронавирусом ближневосточного респираторного синдрома (Middle East Respiratory Syndrome — MERS), также не обнаружено влияния на смертность, хотя и было выявлено торможение клиренса MERS-CoV из нижних дыхательных путей [41]. В современных рекомендациях по лечению новой коронавирусной инфекции везде звучит назначение ГКС при тяжелом течении.
Применение низкомолекулярных гепаринов (НМГ) является рекомендуемой опцией, уменьшающей смертность при COVID-19 [30]. НМГ и нефракционированный гепарин (НФГ) обладают противовоспалительными и антитромбоцитарными свойствами, которые могут быть полезными для лечения больных COVID-19.
Применение гепаринов должно быть сбалансированным в отношении риска кровотечений больных с тяжелым течением COVID-19, даже если у них нет тромбоцитопении [42]. Если количество тромбоцитов меньше 30 × 109/л, следует использовать прерывистую механическую компрессию ног вместоназначения гепаринов [43].
Медикаментозное лечение гастроэзофагеального рефлюкса
Лечащий врач может назначить медикаментозное лечение ГЭРБ. Поскольку ГЭРБ часто является хроническим заболеванием, Вам придется принимать лекарства в течение всей жизни. В некоторых случаях длительное лечение не требуется.
Будьте терпеливы, для того, чтобы подобрать нужный препарат и дозировку, требуется время. Если симптомы не проходят даже после приёма препаратов или, если они возобновляются сразу после завершения курса, проконсультируйтесь у своего лечащего врача. Если симптомы ГЭРБ проявляются во время беременности, обратитесь к акушеру, перед тем как начать приём препаратов.
Ниже представлена информация о препаратах, которые обычно назначаются для лечения ГЭРБ:
Антациды, отпускаемые без рецепта
Такие средства помогают при легких и редко проявляющихся симптомах. Их действие заключается в нейтрализации кислого желудочного сока. Обычно антациды быстро действуют и могут приниматься по мере необходимости. Так как их действие не обладает долгим эффектом, они не предотвращают возникновение изжоги и менее эффективны при симптомах, которые часто проявляются.
В большинстве антацидов содержится карбонат кальция («Маалокс» Maalox) или гидроксид магния. Бикарбонат натрия или пищевая сода, помогает при изжоге и несварении желудка. Её надо смешать, по крайней мере, со 120 мл воды м принимать через один-два часа после еды, чтобы не перегружать полный желудок.
Поговорите со своим лечащим врачом о необходимости такого лечения. Не используйте данный метод более двух недель и применяйте его только в крайних случаях, поскольку сода может привести к нарушению обмена веществ (pH) и образованию эрозий в пищеводе и желудке. Перед тем как применить его в отношении детей до 12 лет, проконсультируйтесь у врача.
Другой вид антацидов содержит альгинат или альгиновую кислоту (например, «Гевискон» Gaviscon). Преимуществом такого антацида является то, что он не позволяет жидкости просачиваться обратно в пищевод.
Антациды могут влиять на способность организма усваивать другие препараты, поэтому если Вы принимаете другие лекарства, проконсультируйтесь у своего лечащего врача перед тем, как начать приём антацидов.
В идеале, Вы должны принимать антациды, по крайней мере, через 2-4 часа после приёма других препаратов, чтобы максимально снизить вероятность их неусвоения. Людям с повышенным артериальным давлением лучше воздержаться от приёма антацидов с высоким содержанием натрия («Гевискон» Gaviscon).
И наконец, антациды не являются надежным средством для лечения эрозивного эзофагита, заболевания, которое нужно лечить другими препаратами.
Препараты подавляющие продукцию соляной кислоты
Эти препараты снижают количество кислоты, вырабатываемой желудком, и отпускаются как по рецепту, так и без него. Обычно по рецепту отпускаются те же самые препараты, но в большей дозировке. Они могут помочь тем, кому не помогают антациды. Большинству пациентов становится легче, если они принимают препараты подавляющие продукцию соляной кислоты и меняют образ жизни.
По механизму действия различают две группы таких препаратов:
— Блока́торы H2-гистами́новых реце́пторов
— Ингибиторы протонового насоса
Скорее всего, сначала врач рекомендует в течение нескольких недель принимать препарат в стандартной дозе, а затем если не удастся добиться желаемого эффекта, назначит препарат с большей дозировкой.
К традиционным H2-блокаторам относятся:
— низатидин («Аксид AR» Axid AR)
— фамотидин («Пепсид АС» Pepcid AC)
— циметидин («Тагамет HB» Tagamet HB)
— ранитидин («Зантак 75» Zantac 75)
«Пепцид комплит» (Pepcid Complete) – это сочетание фамотидина, карбоната кальция и гидроксида магния, содержащихся в антацидах.
К традиционным ингибиторам протонового насоса относятся:
— лансопразол («Превацид», Prevacid)
— омепразол («Прилосек», Prilosec)
— рабепразол («АципХекс», AcipHex, «Париет» Pariet)
— пантопразол («Протоникс» Protonix, «Нольпаза» Nolpaza)
— эзомепразол («Нексиум», Nexium)
— омепразол бикарбонат натрия («Зегерид» Zegerid)
— декслансопразол («Дексилант» Dexilant)
Ингибиторы протонового насоса (ИПП) также понижают кислотность, но являются более мощным средством по сравнению с H2-блокаторами. Ингибиторы протонового насоса чаще всего назначаются для лечения изжоги и кислотного рефлюкса.
Эти средства блокируют выделение кислоты клетками слизистой оболочки желудка, и значительно снижают количство желудочной кислоты. Они действуют не так быстро как антациды, но могут облегчить симптомы рефлюкса на долгие часы.
ИПП также используются для лечения воспаления пищевода (эзофагита) и эрозий пищевода. Исследования показали, что большинство пациентов, страдающих эзофагитом, которые принимали такие препараты, выздоровели через 6-8 недель. Скорее всего, лечащий врач повторно оценит состояние Вашего здоровья через 8 недель приёма ингибиторов протонового насоса и в соответствии с полученными результатами уменьшит дозировку или прекратит лечение.
Прокинетики
Прокинетики, например, метоклопрамид (Церукал, Реглан, Метозолв), повышают тонус нижнего пищеводного сфинктера, благодаря чему кислота не попадает в пищевод. Они также в некоторой степени усиливают сокращения пищевода и желудка, для того, чтобы желудок быстрее освобождался. Данные препараты могут использоваться в качестве дополнительного лечения людей с ГЭРБ.
Рекомендации пациентам после хирургической операции
Скачать информационный буклет «Рекомендации пациентам после хирургической операции» PDF
Стационарный этап реабилитации
Первые часы после операции
Вы проснетесь в палате реанимационного отделения. Анестезиолог и медсестра/медбрат будут следить за температурой вашего тела, пульсом, артериальным давлением и другими показателями. Во время операции Вам могут ввести катетер в мочевой пузырь для отслеживания количества выделяемой мочи. Вам также установят плевральную дренажную трубку, подсоединенную к дренажному устройству. После операции в течение первых часов/суток ваш голос может слегка отличаться от обычного, это нормально. Вы можете остаться в реанимационной палате в течение одних или нескольких суток, в зависимости от вашего состояния после операции. Затем вас переведут в палату на хирургическом отделении, где Вы лежали изначально.
Часто задаваемые вопросы
Буду ли я испытывать боль после операции?
Вы будете испытывать болевые ощущения после операции, это нормально. Ваш лечащий врач и медсестра/медбрат будут часто спрашивать вас о болевых ощущениях и давать обезболивающие лекарства по мере необходимости. Если боль не утихает, сообщите об этом врачу или медсестре/медбрату. Обезболивание крайне необходимо для того, чтобы вы могли откашливаться, глубоко дышать, а также вставать с постели и ходить. Помните, что прием обезболивающих препаратов может привести к возникновению запоров (задержка стула в сроке более 2-3 дней). В случае возникновения запора обратитесь к лечащему врачу. При выписке ваш лечащий врач даст рекомендации о приеме обезболивающих препаратов.
Что такое плевральный дренаж и зачем он мне?
Плевральная дренажная трубка представляет собой гибкую трубку для отвода крови, жидкости и воздуха, скапливающихся в плевральной полости после операции. Эта трубка устанавливается между ребрами в пространство между грудной клеткой и легкими (см. рисунок 1).
Сроки дренирования плевральной полости индивидуальны для каждого пациента. Удаление плеврального дренажа производится лечащим врачом при соблюдении 2х условий: 1) количество выделяемой жидкости не превышает 200мл/сутки 2) отсутствие поступления воздуха по дренажу
Почему важно ходить после операции?
Ходьба помогает предотвратить образование сгустков крови в ногах. Она также снижает риск возникновения других осложнений, например, пневмонии. Во время пребывания в больнице в послеоперационном периоде постарайтесь поставить себе задачу ежедневно проходить по 1,5-2км.
Смогу ли я принимать пищу после операции?
Вы постепенно вернетесь к привычному рациону питания, когда будете к этому готовы. Ваш лечащий врач предоставит вам дополнительную информацию.
Могу ли я принимать душ?
Вы можете принять душ через 48 часов после удаления плевральной дренажной трубки. Теплый душ расслабляет и помогает уменьшить мышечную боль. Старайтесь избегать контакта раны с водой, до момента ее полного заживления. В случае если вы все же намочили повязку – обратитесь к своему лечащему врачу для смены повязки.
Когда ко мне смогут прийти посетители?
Посетители могут навещать вас, как только вас переведут из реанимационной палаты на хирургическое отделение. Часы, в которые разрешено посещение вы можете узнать у вашего лечащего врача на отделении.
Когда меня выпишут из больницы?
Продолжительность вашего пребывания в больнице зависит от многих факторов, например, от вида перенесенной операции и успешности восстановления. Вы будете оставаться в больнице до тех пор, пока ваш лечащий врач не посчитает, что вы готовы вернуться домой. Ваш врач сообщит вам, в какой день и в какое время вы можете ожидать выписки. Ваш врач скажем вам, если вам будет необходимо остаться в больнице дольше запланированного времени. Ниже приводятся примеры причин, по которым вам может понадобиться остаться в больнице на более длительное время:
- продолжительный сброс воздуха по плевральному дренажу;
- проблемы с заживлением послеоперационных ран;
- проблемы с дыханием;
- повышение температуры в послеоперационном периоде (38,0 °C) и выше.
Реабилитация после возвращения домой
Буду ли я чувствовать боль, когда вернусь домой?
Длительность присутствия болевых ощущений и дискомфорта в области операционного доступа у каждого человека разная и зависит от большого количества факторов. Так, болезненные ощущения после открытых операций будут более сильными и длительными нежели чем после видеоторакоскопических и роботических операций. У некоторых людей боли в области послеоперационной раны, ощущение стянутости или ломота в мышцах могут продолжаться в течение 6 месяцев или дольше. Это не означает, что с вами что-то не так. Следуйте приведенным ниже рекомендациям. Принимайте обезболивающие лекарства в соответствии с указаниями врача и по мере необходимости. Позвоните вашему врачу, если назначенное лекарство не снимает боль. Не садитесь за руль и не употребляйте спиртные напитки, если вы принимаете рецептурное обезболивающее лекарство. По мере заживления послеоперационных ран боль будет становиться слабее, и вам будет требоваться все меньше обезболивающего лекарства. Для облегчения боли и дискомфорта подойдут легкие обезболивающие средства, нестероидные противовоспалительные препараты: кетанов, ибупрофен (нурофен-экспресс), найз (нимисулид), ксефокам (лорнаксикам), диклофенак, а также другие препараты этой группы. Обезболивающие лекарства должны помочь вам по мере возврата к привычному образу жизни. Принимайте достаточное количество лекарства, чтобы вы могли спокойно выполнять упражнения. Помните, что небольшое усиление боли при повышении уровня активности является нормальным. Следите за временем приема обезболивающих лекарств. Обезболивающие лекарства наиболее эффективны через 30–45 минут после их приема. Лучше принимать лекарство при первом появлении боли и не ждать ее усиления.
Как мне ухаживать за послеоперационными ранами?
После операции у вас останется несколько разрезов. Расположение разрезов будет зависеть от типа выполненной операции. Они будут выполнены в месте проведения операции и в месте стояния плевральной дренажной трубки. У вас может возникнуть некоторое онемение под и над разрезом, а также по ходу межреберья, где выполнен разрез. Вы также можете ощущать покалывание и повышенную чувствительность в зоне вокруг разрезов в процессе их заживления. Ко времени выписки из больницы послеоперационные раны начнут заживать.
Ежедневно меняйте повязку на ране и обрабатывайте рану с использованием кожных антисептиков/бриллиантового зеленого/бетадина (обратитесь к своему лечащему врачу для разъяснения принципов ухода за послеоперационными ранами).
При выписке вашим лечащим врачом будут даны рекомендации о сроках снятии швов с послеоперационных ран. Для этого вам необходимо будет обратиться к хирургу в поликлинику по месту жительства.
В случае если после выписки из стационара в ваших послеоперационных ранах появились выделения – свяжитесь с вашим лечащим врачом.
Чем мне следует питаться дома?
Соблюдение сбалансированной диеты с высоким содержанием белка поможет вам быстрее восстановиться после операции. Ваш рацион должен включать источник здорового белка при каждом приеме пищи, а также фрукты, овощи и цельные злаки.
Как я могу предотвратить возникновение запоров?
После операции ваш стул изменится. Возможны проблемы с опорожнением кишечника (отделением кала). Если можете, пейте по 8 стаканов (250-300 мл каждый, всего 2 л) жидкости ежедневно. Пейте воду, соки, супы, молочные коктейли и другие напитки без кофеина. Напитки с кофеином, такие как кофе и сладкая газированная вода, выводят жидкость из организма. Для лечения запоров применяются как рецептурные, так и безрецептурные лекарственные средства. В случае возникновения запоров начните с 1 из следующих безрецептурных препаратов: Докузат натрия (Норгалакс) 100 мг. Принимайте по 3 капсулы один раз в сутки. Это средство размягчает стул и вызывает лишь незначительные побочные эффекты. Сенна 2 таблетки перед сном. Это стимулирующее слабительное средство, которое может вызывать спазмы.
Как я могу ускорить процесс восстановления?
Выполняйте физические упражнения не менее 30 минут в день. Это позволит вам окрепнуть, улучшит ваше самочувствие и будет способствовать выздоровлению. Включите в расписание вашего дня ежедневную прогулку. Подойдут просто прогулки по улице, ходьба на тренажерной дорожке. Если погода не очень подходит для пеших прогулок, можно провести время в торговом центре. В качестве тренировки подойдет также подъем по лестнице. Вернувшись домой продолжайте делать глубокую дыхательную гимнастику и упражнения, стимулирующие откашливание. Пейте жидкости, чтобы мокрота не была густой и легко отхаркивалась. Спросите у своего врача, сколько жидкости вам следует выпивать ежедневно. Для большинства людей это будет не менее 8–10 стаканов (объемом 250-300 мл) воды или других жидкостей (например, соков) в день. В зимние месяцы включайте в спальне увлажнитель воздуха. Соблюдайте инструкции по очистке этого устройства. Часто меняйте в нем воду. Избегайте контактов с людьми, у которых болит горло или наблюдаются симптомы простудных заболеваний или гриппа. Все это может стать причиной развития инфекции.
Не употребляйте спиртные напитки, особенно если вы принимаете обезболивающее лекарство.
Не курите. Курение сигарет всегда будет вредно для вашего здоровья. В период восстановления после операции оно особенно опасно. Курение приводит к сужению кровеносных сосудов. Это уменьшает количество кислорода, поступающего к ранам в процессе их заживления, что заметно замедляет процесс регенерации. Помните, если вы не в состоянии отказаться от курения самостоятельно, вы можете обратиться в «Центр помощи в отказе от табакокурения», расположенный на территории СПб НИИФ, связавшись с ними по горячей линии ( 7 (812) 775-75-55).
Могу ли я вернуться к обычным делам?
Очень важно, чтобы после операции вы вернулись к своим обычным делам. Распределите их выполнение на весь день. Пешие прогулки и подъемы по лестнице являются превосходной физической нагрузкой. Постепенно увеличивайте расстояние, которое вы проходите пешком. Поднимайтесь по лестнице медленно, отдыхая и останавливаясь по мере необходимости. Выполняйте легкую работу по дому. По мере сил старайтесь вытирать пыль, мыть посуду, готовить простые блюда и выполнять другие дела. Занимаясь делами, задействуйте ту руку и плечо, со стороны которых проводилась операция. Например, мойтесь, расчесывайте волосы, доставайте вещи с полки шкафа именно этой рукой. Это поможет восстановить функции руки и плеча в полном объеме.
Вы можете вернуться к привычной сексуальной жизни, как только заживут послеоперационные раны, и вы не будете испытывать при этом боль или слабость.
Ваш организм сам подскажет вам, когда вы переутомляетесь. Увеличивая интенсивность нагрузок, следите за реакцией организма. Вы можете заметить, что у вас больше сил по утрам или во второй половине дня. Планируйте свои дела на то время дня, когда вы чувствуете себя энергичнее.
Нормально ли чувствовать усталость после операции?
Обычно у человека после операции меньше сил, чем обычно. Продолжительность восстановления у всех разная. Повышайте активность с каждым днем по мере ваших возможностей. Всегда соблюдайте баланс между периодами активности и периодами отдыха. Отдых — это важный фактор вашего выздоровления. Возможно, вам потребуется некоторое время, чтобы вернуться к обычному режиму сна. Старайтесь не спать в течение дня. Вам также поможет душ перед сном и прием назначенных обезболивающих лекарств.
Когда я смогу водить машину?
Вы сможете снова сесть за руль после того, как: амплитуда движений руки и плеча, со стороны которых проводилась операция, восстановится в полном объеме; вы не будете принимать наркотические обезболивающие лекарства (которые вызывают у вас сонливость) в течение 24 часов.
Могу ли я лететь на самолете?
Не летайте на самолете, пока это не разрешит ваш лечащий врач, в первые месяцы после операции старайтесь воспользоваться другими видами транспорта или вовсе откажитесь от поездок на дальние расстояния.
Когда я смогу вернуться на работу?
Сроки возвращения на работу зависят от того, какая у вас работа, какую операцию вы перенесли, и как быстро восстанавливается ваш организм. Если для возвращения на работу вам необходима справка, обратитесь к вашему врачу.
Когда я смогу поднимать тяжести?
Прежде чем поднимать тяжести, проконсультируйтесь со своим врачом. Обычно не рекомендуется поднимать ничего тяжелее обычного пакета с продуктами (5 кг) в течение как минимум 1 месяца после операции. Спросите у своего врача, как долго вам следует воздерживаться от поднятия тяжестей. Это зависит от типа перенесенной операции.
К каким врачам мне нужно обратиться после операции?
Во время выписки из стационара ваш лечащий врач отдаст вам на руки выписной эпикриз с дальнейшими рекомендациями. В случае необходимости консультации каких-либо специалистов, в эпикризе будет это указано.
По каким вопросам стоит связываться с лечащим врачом?
Иногда в послеоперационном периоде пациента могут беспокоить следующие состояния:
- появилась или усугубилась одышка;
- отек грудной клетки, шеи или лица;
- резко изменился голос;
- повысилась температура (38,0 °C) или выше;
- резко усилилась боль, которая не проходит после приема обезболивающего лекарства;
- появилось покраснение или припухлость вокруг послеоперационной раны;
- появились выделения из послеоперационной раны, которые имеют неприятный запах, густую консистенцию или желтый цвет (похожие на гной);
- отсутствует стул в течение 3 дней или дольше;
- появились новые симптомы или физические изменения;
А также если у вас возникли любые вопросы или опасения, касательно вашего здоровья – свяжитесь со своим лечащим врачом.
Тромбоцитопения как гематологическое проявление covid-19
В основе патогенеза COVID-19 лежит инфицирование вирусом клеток эпителия верхних отделов респираторного и пищеварительного трактов посредством взаимодействия с поверхностными рецепторами (ACE2 и CD147) и сериновой протеазой TMPRSS2.
Последующее распространение SARS-CoV-2 в нижние отделы респираторной системы приводит к поражению альвеолоцитов I и II типов, эндотелиоцитов и тканевых макрофагов легких и гематогенной диссеминации вируса. В результате развиваются системная воспалительная реакция и тяжелые формы пневмонии у 10–15 % больных [3].
Тромбоцитопения является одним из гематологических проявлений COVID-19. В метаанализе [5] 9 исследований, выполненных в начале 2020 г. (8 — Китай, 1 — Сингапур), из общей когорты 1779 госпитализированных больных авторы выбрали 399 (22,4 %) случаев с тяжелым течением инфекции.
Тромбоцитопения ассоциировалась с 5-кратным относительным риском (ОР) тяжелого течения COVID-19 (ОР = 5,1; 95% ДИ: 1,8–14,6). По данным другого исследования, умеренная тромбоцитопения имела место у 31,6 % больных в случае легкого и у 57,7 % — тяжелого течения COVID-19 [6].
Тяжесть тромбоцитопении коррелирует с прогнозом.
В одном из первых сообщений из провинции Ухань в Китае была установлена ассоциация между увеличением смертности от COVID-19 и уменьшением количества тромбоцитов [8]. В этом сообщении из 1 476 госпитализированных больных выздоровели 1238 (83,9 %) человек, среди них тромбоцитопения была у 10,7 %, в то время как среди 238 (16,1 %) умерших больных тромбоцитопения выявлена у 72,7 % (p < 0,001).
В другом исследовании [4] обнаружили, что 20 % умерших больных с COVID-19 имели количество тромбоцитов < 100 × 109/л по сравнению с 1 % подобных случаев тромбоцитопении у выживших (р < 0,0001).
Тромбоцитопения у больных в критических состояниях носит полиэтиологический характер [9].
Патогенез тромбоцитопении более сложный, чем потребление тромбоцитов, обусловленное опосредованной тромбином активацией тромбоцитов, и может быть вызван применением противовирусных препаратов, антибиотиков, гепаринов и других лекарств, а также использованием гемодиализа или экстракорпоральной мембранной оксигенации.
Одним из механизмов возникновения тромбоцитопении является прямое инфицирование костного мозга. SARS-CoV-2 имеет высокую гомологию с коронавирусами человека SARS-CoV и HCoV-229E [10]. HCoV-229E может непосредственно инфицировать клетки костного мозга и тромбоциты через рецепторы CD13, приводя в итоге к нарушению гемопоэза и тромбоцитопении [11].
Еще одной причиной тромбоцитопении может быть возникновение вторичного гемофагоцитарного лимфогистиоцитоза, опосредованного экстенсивной пролиферацией и активацией клеток мононуклеарно-акрофагальной системы в результате «цитокинового шторма» при тяжелом течении COVID-19 [12].
Несмотря на многочисленные потенциальные причины, которые могут приводить к тромбоцитопении у больных, инфицированных COVID-19, количество тромбоцитов менее 100 × 109/л нетипично и встречается лишь у 5 % госпитализированных больных и 8 % больных в отделениях реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ) [4].
В большинстве ситуаций происходит компенсаторное повышение продукции тромбопоэтина и соответствующая активация мегакариоцитов, что позволяет поддерживать тромбоцитопоэз [13]. В аутопсийном материале больных, умерших от COVID-19, обнаружено многократное увеличение количества функционирующих мегакариоцитов и «голых» ядер, завершивших свой функциональный цикл мегакариоцитов в альвеолах легких и костном мозге (рис. 2А, Б) [14].
Лишь в терминальных стадиях COVID-19 формирование легочного фиброза приводит к разрушению мегакариоцитов и нарушению высвобождения тромбоцитов в системную циркуляцию [15]. Уменьшение количества тромбоцитов < 20 × 109/л или резкое уменьшение их количества более чем на 50 % за 1–2 дня может указывать на иммунноопосредованную этиологию тромбоцитопении [16].
ИТП является диагнозом исключения, для которого нет абсолютного подтверждающего теста. Наиболее частые причины тромбоцитопении при COVID-19 и подходы к дифференциальной диагностике ИТП суммированы в таблице 1.
Гепарин-индуцированная тромбоцитопения (ГИТ) 2-го типа — иммуноопосредованная реакция, возникающая в течение первых 5–14 суток от первого применения гепарина или в течение 24 часов после повторного воздействия [17]. Патология характеризуется выработкой специфичных антител и проявляется уменьшением количества тромбоцитов < 100 × 109/л и парадоксальными тромбозами. Лечебная тактика заключается в прекращении терапии гепарином и назначении ингибиторов тромбина (дабигатрана этексилат, ксимелагатран) или прямых ингибиторов фактора Хa (фондапаринукс, ривароксабан, апиксабан).
Тромботическую тромбоцитопеническую пурпуру (ТТП) следует заподозрить при наличии признаков микроангиопатической гемолитической анемии, тромбоцитопении, лихорадки и поражения жизненно-важных органов, в первую очередь, почек и ЦНС [18]. Диагностическим признаком ТТП служит уменьшение активности металлопротеиназы ADAMTS13 в крови менее 10 %.
Медикаментозная тромбоцитопения развивается в среднем через 5–14 дней после начала приема нового препарата или даже через несколько часов, если в прошлом больной уже получал препарат [20].
Медикаментозная тромбоцитопения, как правило, глубокая (< 20 × 109/л) и сопровождается выраженной кровоточивостью. У большинства больных возникают кровотечения из слизистых оболочек (носовые, маточные, желудочно-кишечные), реже — внутричерепные и легочные кровотечения.
Таким образом, можно выделить следующие отличительные признаки изменения количества тромбоцитов у больных с инфекцией, вызванной SARS-CoV-2:
- не характерно развитие тяжелой тромбоцитопении вплоть до терминальных стадий инфекции;
- тромбоцитопения < 20 × 109/л или резкое уменьшение количества тромбоцитов более, чем на 50 % в течение 24–48 часов может указывать на ее иммунную этиологию, т. е. развитие ИТП;
- ИТП по-прежнему является диагнозом исключения;
- все другие варианты тромбоцитопении, включая ГИТ, ТТП и медикаментозные причины следует исключить прежде, чем считать доказанным диагноз ИТП.
